Глава тринадцатая
Постепенно развиваясь, наше наступление стало особенно энергичным 12 октября, когда в помощь генералу Рагозе в Ново-Александрию прибыл еще 14-й корпус генерала Мурдас-Жилинского. В этот день мои крепостные гаубицы стояли уже далеко впереди главной оборонительной линии у деревни Банковец и обстрелом деревни Полично подготовляли атаку этого пункта генералом Штегельманом и 2-й стрелковой и гвардейской стрелковой бригадами.
Другая батарея гаубиц выдвинулась почти к Сарнову, а двухсотпудовые пушки били по Черному Лясу. Часть орудий Голомбской группы помогала Гвардейскому корпусу, а остальные — 25-му корпусу, связавшись телефоном с наблюдательными пунктами этих корпусов. Весь пехотный гарнизон крепости был также выдвинут вперед линии обороны и действовал в связи с войсками генерала Ирманова.
К вечеру 12 октября австрийцы дрогнули и стали отходить более заметно. Однако центр их у деревни Бердзеже держался упорно. Тогда из крепости были выдвинуты еще две батареи гаубиц и с утра 13-го они стали обстреливать Бердзеже и лес, которые окружались нашей гвардией с трех сторон. К вечеру почти весь центр австрийцев был отрезан от флангов и окружен. Ночью и на другой день началось уже беспорядочное отступление австрийцев, которых мы преследовали. Канонада постепенно все удалялась и со всех сторон поля битвы стали возвращаться в крепость часть за частью. Бой был окончен и выигран. Австрийцы были совершенно разбиты и мы взяли более 15 тысяч пленных. [76]
Конница наша, к сожалению, оказалась где-то в тылу, и преследование не дало тех результатов, которые могло дать. Корпус генерала Ирманова и дивизия генерала Штегельмана двинулись далее к Радому, гвардия снова перешла на правый берег Вислы. В крепости осталась лишь бригада 81-й дивизии.
В крепости все торжествовали. Я объехал части и батареи гарнизона и благодарил солдат. Ночь на 15-е октября я мог, наконец, заснуть спокойно. С 13-го августа это была первая ночь, которую я мог всецело отдать отдыху. Я крепко спал, но вдруг какой-то шум, похожий на топот ног большого количества людей, разбудил меня. Я встал, открыл окно и увидел бесконечные вереницы пленных австрийцев, которых вели мимо моего дома на вокзал... Я горячо возблагодарил Бога за Его явную помощь...
Так окончился первый период боев за обладание крепостью Ивангород. Две задачи были поставлены его гарнизону Главнокомандующим фронтом: первая, в августе, при моем вступлении в должность Коменданта, говорила глухо «оборонять переправу через Вислу», вторая, присланная уже в момент приближения неприятеля, была яснее — «во что бы то ни стало удержать плацдарм на левом берегу Вислы». Ивангороду удалось выполнить обе эти задачи: он сохранил мосты и этим дал возможность частям 4-й и 9-й армий перейти на левый берег, и он удержал плацдарм, без которого переход переправившихся армий в наступление был бы невозможен.
Следовательно, весь маневр, задуманный нашим Верховным Командованием и заключавшийся в том, чтобы, задерживая правый фланг немцев у Ивангорода, направить из Новогеоргиевска всю нашу 2-ю армию в обход их левого фланга, обязан своей удачей именно тому, что Ивангород назначенную ему роль выполнил.
К счастью, генерал Алексеев правильно оценил роль Ивангорода и всеми силами помогал нам.
Если бы, наоборот, нам не удалось бы ее выполнить, если бы противник овладел Ивангородом и переправился бы здесь на правый берег Вислы, то не только весь указанный выше план был бы сведен к нулю, но неизбежно произошла бы катастрофа со всеми частями [77] 4-й, 5-й и 2-й наших армий, которые оперировали к северу от Ивангорода, а также создалось бы очень тяжелое положение для частей 9-й и 3-й армий, действовавших к югу от крепости. Все в крепости отлично это понимали, и поэтому неописуема и беспредельна была наша радость, что Бог помог нам выполнить нашу задачу.
Потери гарнизона, гвардии и 3-го Кавказского корпуса исчислялись в 35 тысяч человек, из которых на долю гарнизона надо отнести около 3500 человек. Следует отметить, что все эти потери пришлись главным образом на пехоту, в полевой артиллерии и коннице потерь было мало, а в крепостной артиллерии ни людьми, ни орудиями потерь не было никаких. Это объясняется тем, что неприятелю совершенно не удалось открыть местоположения ни одной из наших батарей.
Очень удачной оказалась организация управления огнем крепостной артиллерии и расположение ее в трех отдельных группах, а также наблюдение за огнем противника и его движениями. Вынос главной оборонительной линии вперед, к Олексово, Славчину и Сецехову, также сыграл большую роль, так как явился для противника совершенно неожиданным и значительно облегчил переход наш в наступление.
15 и 16 октября в крепости было очень оживленно. Наскоро чистили и убирали цитадель и готовились к параду, который я назначил на 17 октября. Вечером 16-го из Холма прибыл Архиепископ Холмский Анастасий и офицеры, командированные штабом Главнокомандующего.
17 октября утром началось торжественное богослужение, сначала в крепостном соборе, а затем на площади, в центре выстроенных войск. На молебне присутствовали Великий Князь Николай Михайлович, проживавший в крепости все время, с начала боевых действий, и Великие Князья Александр Михайлович и Кирилл Владимирович, приехавшие накануне.
После молебна состоялся парад, в котором приняли участие представители всех частей, принимавших участие в боях, и даже батареи 6-дм. крепостных гаубиц, нарочно взятые для этого с позиций. После парада я собрал у себя за завтраком моих ближайших сотрудников: Князя Микеладзе, полковника Рябинина, генерала [78] Попова, капитана 1 ранга Мазурова, полковника Беляева, капитана Дорофеева, полковника Иваницкого. Завтрак был походный, совсем простой, но он был приправлен таким горячим и высоким чувством полного удовлетворения, охватившим всех нас, и подогрет такими горячими речами!
* * *
Характерной чертой Ивангородской операции было полное отсутствие единоличного управления ею.
Она началась, развивалась и окончилась без какого бы то ни было вмешательства Главного Командования.
Это верно, что в штабе фронта существовала мысль задержать наступление немцев через Ивангород и для этого были назначены два корпуса: 3-й Кавказский, который должен был действовать со стороны крепости и самостоятельно, и Гренадерский, направленный через Ново-Александрию. Однако никакой координации их действий не существовало, связь между ними установлена не была, и действия их были разделены.
Немцы появились перед ними совершенно для них неожиданно, когда Кавказский корпус весь находился на правом берегу Вислы, а Гренадерский, не выполнив данного ему приказания построить на левом берегу большой тет-де-пон, имел на том берегу лишь незначительные силы, тогда как главные его силы находились на правом берегу, в Ново-Александрии.
Такая обстановка сразу же была оценена и использована немцами, решившими прежде всего овладеть крепостью, чтобы разобщить наши корпуса и потом бить их по отдельности. Если бы это удалось, то вся задуманная нашим Верховным Командованием операция была бы сорвана. Неожиданное сопротивление Ивангорода этому помешало, однако не координированные с крепостью действия Гренадерского корпуса повлекли за собой его поражение и вывод его из строя.
Все последующее является следствием созданного на месте положения, совершенно Высшим Командованием не предвиденного. Это было:
1) Сопротивление Ивангорода немецким атакам последующих дней; [79]
2) Переход в наступление гарнизона и войск 3-го Кавказского корпуса, задуманное и осуществленное в крепости. Что это было именно так, доказывается тем, что командование 4-й армии отказалось поддержать это наступление;
3) Тогда Комендант крепости и командир 3-го Кавказского корпуса обратились с просьбой о поддержке к командующему 5-й армией, случайно находившемуся вблизи крепости;
4) Помощь командования 5-й армии, понявшего положение и давшего возможность развить операцию направлением 17-го корпуса;
5) Поддержка, оказанная операции крепостной артиллерией, выдвинувшейся значительно вперед, и успешная вылазка гарнизона;
6) Только тогда начинается вмешательство Главного Командования, усилившего наши войска 16-м корпусом на правом фланге, Гвардейским в центре и 25-м и 14-м левом фланге;
7) В дальнейшие действия этих частей Главное Командование не вмешивалось. Все действия осуществлялись по взаимному соглашению начальников, главным образом командира 3-го Кавказского корпуса, Коменданта крепости, командира Гвардейского корпуса и командира 25-го корпуса.
Поразительное единодушие этих начальников и полная согласованность их действий является главной причиной успеха этой операции вообще. Успех же обороны крепости обязан дружескому взаимодействию, установившемуся с самого начала между гарнизоном крепости и окружавшими ее полевыми войсками.